Загружаюсь на автостанции, пассажиров много, все не помещаются. За стоячие места от гаишников — расстрел, поэтому никого не беру. На ступеньке бабка, лет семидесяти, перевязана платком, но вполне бодрая. Она: «Сынок, возьми». Я: «Нет мест». Она: «Ну, возьми, очень надо». Я: «Вы же видите, нету мест». Она: «Ну, возьми, возьми». Я: «Нету мест, вы же видите сами, только мое свободное». Бабулька вышла. Пошел закрыл багажник, осмотрел автобус. Пора и ехать. Иду и слышу с перрона дикий хохот, народ смотрит на мою маршрутку и сгибается пополам от смеха. Подхожу к своему месту и вижу—оно уже занято бабулей. Сидит смирно, ждет, когда ее повезут. Когда все пассажиры вытерли слезы и смогли хоть что-то говорить, то рассказали, что когда бабуля садилась на это место, они начали возражать, типа сюда нельзя — это водительское место. На что был ответ: «Тихо, шофер мне разрешил!»
