Жил Сандей со своим Черновецким у самого синего моря. Сандей острогой ловил рыбу, а Черновецкий заколачивал бабки. Раз метнул Сандей свою острогу – и проткнул Золотую Рыбку. Стала биться Золотая Рыбка, с костяной остроги спрыгнуть хочет. Но Сандей говорит: «Слышишь, сёмга! Я хочу стать ловцом человеков! Я хочу стать главою секты, и чтоб мне десятину платили!» Согласилась Рыбка Золотая и дала Сандею харизму. Вот приходит Сандей к Леониду, а за ним прет большая паства. Все танцуют, гимны горланят; на машинах наклеены рыбки, Собирают на ходу десятину и несут десятину Сандею. Черновецкий на то подивился, разозлился и засмеялся:
«Вижу, ты, Сандей, лоханулся! В самой секте много ль корысти? Знай, корысти больше во власти. Ты пойди, поклонися Рыбке: Не хочу я быть просто банкиром, а хочу быть депутатом народным!» Вот опять Сандей пришел к морю, стал он кликать Золотую Рыбку. Приплыла к нему Рыбка. Спросила: «Чего тебе надобно, черный?» Ей с поклоном Сандей отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Сильно злится белый господина, хочет быть народный депутата!» Отвечает Золотая Рыбка: «не печалься, ступай себе, черный! Вот тебе золотая гречка. Пусть он гречкой свой округ посыплет!» Щедро Леня свой округ посыпал не простою гречкой – золотою, Обернулся депутатом народным – и пуще прежнего Сандея ругает: «Толку быть депутатом народным, если землю всю в Граде Стольном Делит тот, кто к ней доступ имеет! Ты пойди, поклонися Рыбке: Не хочу быть кнопкодавом позорным, а хочу быть Киева мэром!» Вот опять Сандей пришел к морю, стал он кликать Золотую Рыбку. Приплыла к нему Рыбка. Спросила: «Чего тебе надобно, черный?» Ей с поклоном Сандей отвечает: «Смилуйся, государыня рыбка! Сильно злится белый господина, злится словно дух Мумба-Джумба! И не хочет быть депутатой, хочет быть городскою мэрой!» Снова рыбка дала ему гречки – золотой гречки, волшебной! Леня Киев гречкой посыпал – и тотчас обернулся мэром. Глядь Сандей: перед ним столица. Посреди – Черновецкий заседает, Держит с Космосом связь постоянно, журналисты ловят каждое слово. Все несут ему землю и деньги, а он решает, с кем и как делиться. Поклонился сандей Леониду: «Ну, большой белый господина, Ты захапал столичную землю – чай, теперь твоя душенька довольна?» Черновецкий взглянул на Сандея: «У меня бюджет маловатый – Да и тот дефицитом изъеден! Госбюджет-то – поболе будет! Не хочу я быть Киева мэром – а хочу быть премьер-министром!» Подивился Сандей, испугался. Понимает, пастырь-бедняга, Что просить так много у Рыбки не положено: рылом не вышел. Но делать нечего, вышел он к морю и опять кликает Рыбку. Приплыла к нему Рыбка. Спросила: «Сколько можно меня беспокоить?» Ей с поклоном Сандей отвечает: «Ты прости, государыня рыбка!
Озверела белый господина! Хочет гречки на всю Украину! Он бюджет городской профукал – к госбюджету теперь руки тянет! Уж не хочет он быть просто мэром – хочет быть он премьер-министром!» Озадачилась Рыбка немного. На Сандея смотрит правым глазом: «А не много ль банкир твой хочет? Госбюджет делить – много шустрых На земле украинской найдется. Оборзел господин Черновецкий! Знаешь ты, что фраера губит? Не цунами, не СПИД и не морфий, - Губит фраера жадность простая… А теперь прощай, шоколадный! Нынче кликают меня Тимошенко, Янукович, Литвин и Балога, В общем, много сегодня работы, чтоб у них компьютеры зависли!» Воротился Сандей к Леониду. Глядь – а тот стал совсем зеленый, На ушах повыростали антенны, ноги в землю корни пустили, Он сидит и плачет, бедняга, над дырявым киевским бюджетом… |
